Ремесленные мастерские для людей с инвалидностью
Дело чести
Людям с сенсорной инвалидностью общество может предложить жалость и гиперопеку. Или наоборот, безразличие и отторжение. А им нужно то же, что и всем: самоуважение, общение, работа. Но программы профессиональной подготовки и трудоустройства людей с нарушениями слуха и зрения в нашей стране не существует. Есть только пенсия по инвалидности - скажи спасибо и исчезни.
Слепоглухие, однако, существуют. И вполне успешно работают. В 2020 году Сообществом семей слепоглухих при поддержке департамента труда и социальной защиты Москвы были созданы мастерские для людей с сенсорными нарушениями. Организовать их помог Андрей Тевкин, создатель «Артели блаженных». Он же, вместе с другими мастерами, работает с учениками, которые осваивают различные навыки. Учёба перерастает в работу — а значит, в возможность найти себе применение и почувствовать себя нужным.
Людям с сенсорной инвалидностью общество может предложить жалость и гиперопеку. Или наоборот, безразличие и отторжение. А им нужно то же, что и всем: самоуважение, общение, работа. Но программы профессиональной подготовки и трудоустройства людей с нарушениями слуха и зрения в нашей стране не существует. Есть только пенсия по инвалидности - скажи спасибо и исчезни.
Слепоглухие, однако, существуют. И вполне успешно работают. В 2020 году Сообществом семей слепоглухих при поддержке департамента труда и социальной защиты Москвы были созданы мастерские для людей с сенсорными нарушениями. Организовать их помог Андрей Тевкин, создатель «Артели блаженных». Он же, вместе с другими мастерами, работает с учениками, которые осваивают различные навыки. Учёба перерастает в работу — а значит, в возможность найти себе применение и почувствовать себя нужным.
Рабочий? Класс!
Вы любите кофе? Возможно, в том, чтобы утром вы могли выпить чашку эспрессо и перестать всей невыспавшейся душой недолюбливать мир, вам помогает Игорь. Каждую субботу он едет в мастерскую и мелет кофейные зёрна. У Игоря ДЦП и синдром Ангельмана - генетическое заболевание, которое сопровождается умственной отсталостью, отсутствием речи и другими нарушениями. Молоть кофе для него - как для обычного человека, например, собирать машину на конвейере: нужна внимательность, новые навыки... В общем, непросто, но надо: чтобы кто-то пил любимый кофе, а кто-то — хотя бы по субботам — жил своей самостоятельной жизнью.
- Игорь начал работать в мастерских, когда ему исполнилось 17, - рассказывает его мама Елена Климова. - До этого ничем подобным мы не занимались. Максимум — творческие задания, но не самостоятельно, а «рука в руке». Благодаря мастерским Игорёк стал лучше ориентироваться во времени (выходные — значит, пора на работу!) Появилось понимание логики процессов —что кофе, который он любит, не просто так появляется в чашке, его надо сначала смолоть. Сын стал усидчивее, хотя раньше ему даже 15 минут было сложно заниматься одним делом... А ещё его педагогами всегда были только женщины, он привык, выражал мужчинам свой протест. А здесь мы постепенно приучаем его к мужскому обществу...
Игорь работает самостоятельно, но Елена, как правило, не уходит, помогает в мастерских.
Вместе с ней помогает младшая дочка, пятилетняя Даша. У неё тоже инвалидность, спина
бифида, но это совершенно не мешает, например, сортировать крышки. А иногда на работу к Игорю приезжает и папа. И становится понятно, что мастерские - это не только крышки и кофе, это «место силы» для всей семьи.
Таких ребят, как Игорь, в мастерских несколько. Нужно было подобрать для них оптимальную посильную нагрузку - и она должна определяться не диагнозом, а возможностями. Поэтому сначала желающих работать разделили по сложности сопровождения. Те, кто выдерживает двух-трёхчасовую смену, стали работать с деревом и пластиком. А те, кто менее вынослив, нуждается в напоминаниях и помощи, освоили помол кофе. Пришли и такие ребята, которые совсем не ассоциировались со словом «работа» - понять бы, как вообще с ними взаимодействовать... Но со временем и они приняли правила, интегрировались. Каждый делает то, что в его силах. Не важно, чего ты не можешь. У всех есть возможность быть взрослым и нужным.
Вы любите кофе? Возможно, в том, чтобы утром вы могли выпить чашку эспрессо и перестать всей невыспавшейся душой недолюбливать мир, вам помогает Игорь. Каждую субботу он едет в мастерскую и мелет кофейные зёрна. У Игоря ДЦП и синдром Ангельмана - генетическое заболевание, которое сопровождается умственной отсталостью, отсутствием речи и другими нарушениями. Молоть кофе для него - как для обычного человека, например, собирать машину на конвейере: нужна внимательность, новые навыки... В общем, непросто, но надо: чтобы кто-то пил любимый кофе, а кто-то — хотя бы по субботам — жил своей самостоятельной жизнью.
- Игорь начал работать в мастерских, когда ему исполнилось 17, - рассказывает его мама Елена Климова. - До этого ничем подобным мы не занимались. Максимум — творческие задания, но не самостоятельно, а «рука в руке». Благодаря мастерским Игорёк стал лучше ориентироваться во времени (выходные — значит, пора на работу!) Появилось понимание логики процессов —что кофе, который он любит, не просто так появляется в чашке, его надо сначала смолоть. Сын стал усидчивее, хотя раньше ему даже 15 минут было сложно заниматься одним делом... А ещё его педагогами всегда были только женщины, он привык, выражал мужчинам свой протест. А здесь мы постепенно приучаем его к мужскому обществу...
Игорь работает самостоятельно, но Елена, как правило, не уходит, помогает в мастерских.
Вместе с ней помогает младшая дочка, пятилетняя Даша. У неё тоже инвалидность, спина
бифида, но это совершенно не мешает, например, сортировать крышки. А иногда на работу к Игорю приезжает и папа. И становится понятно, что мастерские - это не только крышки и кофе, это «место силы» для всей семьи.
Таких ребят, как Игорь, в мастерских несколько. Нужно было подобрать для них оптимальную посильную нагрузку - и она должна определяться не диагнозом, а возможностями. Поэтому сначала желающих работать разделили по сложности сопровождения. Те, кто выдерживает двух-трёхчасовую смену, стали работать с деревом и пластиком. А те, кто менее вынослив, нуждается в напоминаниях и помощи, освоили помол кофе. Пришли и такие ребята, которые совсем не ассоциировались со словом «работа» - понять бы, как вообще с ними взаимодействовать... Но со временем и они приняли правила, интегрировались. Каждый делает то, что в его силах. Не важно, чего ты не можешь. У всех есть возможность быть взрослым и нужным.
Для всех есть место у костра
В «Артели блаженных» Андрея Тевкина всегда работали люди с ментальными особенностями. Сенсорные нарушения - это другое мировосприятие, другой подход... Но на самом деле, «найти десять отличий» не так важно. Для Андрея все они - люди, которых надо приспособить к делу. И он приспособил.
- У нас концепция «я дерусь, потому что я дерусь», мы спокойно воспринимаем любые
изменения, - говорит Тевкин. - Первое, в чём нам пришлось перестроиться — это привлечь специалистов для сопровождения. Они умеют общаться с людьми, имеющими нарушения слуха и зрения, и могут научить других. Мы думали, что надо готовиться к худшему, специалисты будут нужны постоянно. Но когда усвоен основной алгоритм общения, дело идёт гораздо проще. Не возникает сложностей даже при смене вида деятельности. Другое дело, что некоторые люди привыкли к формату «барин, пахать подано». И пытались ставить условия. Мы на это отвечали: где мастерская находится, знаете, как вызвать сопровождающего, тоже. Разговор окончен. Через некоторое время смотрим: а человек-то приспособился! Приезжает, работает...
Регулярные занятия дают крутую динамику. У нас есть девочка, Ангелина, на занятия ходит постоянно, и даже видавшие виды спецы удивляются: насколько изменился ребёнок, получив возможность правильной деятельности...
Говоря о перспективах - люди с нарушениями слуха и зрения могут работать, зарабатывать. Главное, чтобы они и их окружение руководствовались не беспомощностью - «у него ничего не получится», а принципом демиургическим. Ну вот родился такой человек. Надо жить, развиваться, учиться самостоятельности.
Той самой Ангелине, о которой говорит Андрей, 13 лет, она не видит и не слышит. Но в
мастерских она, можно сказать, незаменима. «Наш самый регулярный человек!» - отмечает Тевкин. Ангелина работает с деревом (в основном это шлифовка), приклеивает стикеры, занимается сортировкой... Почти как в том фильме: «На сегодня наряды... Песчаный карьер» - «Я!» - «Цементный завод» - «Я!» Человек, которому система могла бы предложить только две вещи: картинное сочувствие и полное забвение, не просто чувствует себя нужным — без него действительно трудно обойтись.
- Думаю, что предприятие по переработке — в будущем наша тематика, - улыбается мама
Ангелины Юлия Жданова. - Мастерские - место уютное, спокойное, Ангелине там комфортно. Она работает в том режиме, в котором способна. Кроме того, ребёнка не оставляют одного, специалисты всегда рядом. Мы, родители, тоже можем участвовать. Для нас очень важно - не сидеть запертыми в четырёх стенах, а быть полезными обществу! Я иногда заменяю волонтёров... Хочется и помочь, и быть примером для других родителей — чтобы не отчаивались, общались, обучались! Ангелина —
слепоглухая, но в её окружении есть и дети с аутизмом, и с синдромом Дауна, - нужно знать, как с ними общаться, и научить её. В мастерских настолько благоприятная обстановка, что Ангелина туда с радостью бежит. Когда я показываю жест, что мы едем на работу, - а это именно работа! - у неё сразу повышается настроение. Это как очаг, как место у костра, которое нас собирает, и мы очень счастливы...
В «Артели блаженных» Андрея Тевкина всегда работали люди с ментальными особенностями. Сенсорные нарушения - это другое мировосприятие, другой подход... Но на самом деле, «найти десять отличий» не так важно. Для Андрея все они - люди, которых надо приспособить к делу. И он приспособил.
- У нас концепция «я дерусь, потому что я дерусь», мы спокойно воспринимаем любые
изменения, - говорит Тевкин. - Первое, в чём нам пришлось перестроиться — это привлечь специалистов для сопровождения. Они умеют общаться с людьми, имеющими нарушения слуха и зрения, и могут научить других. Мы думали, что надо готовиться к худшему, специалисты будут нужны постоянно. Но когда усвоен основной алгоритм общения, дело идёт гораздо проще. Не возникает сложностей даже при смене вида деятельности. Другое дело, что некоторые люди привыкли к формату «барин, пахать подано». И пытались ставить условия. Мы на это отвечали: где мастерская находится, знаете, как вызвать сопровождающего, тоже. Разговор окончен. Через некоторое время смотрим: а человек-то приспособился! Приезжает, работает...
Регулярные занятия дают крутую динамику. У нас есть девочка, Ангелина, на занятия ходит постоянно, и даже видавшие виды спецы удивляются: насколько изменился ребёнок, получив возможность правильной деятельности...
Говоря о перспективах - люди с нарушениями слуха и зрения могут работать, зарабатывать. Главное, чтобы они и их окружение руководствовались не беспомощностью - «у него ничего не получится», а принципом демиургическим. Ну вот родился такой человек. Надо жить, развиваться, учиться самостоятельности.
Той самой Ангелине, о которой говорит Андрей, 13 лет, она не видит и не слышит. Но в
мастерских она, можно сказать, незаменима. «Наш самый регулярный человек!» - отмечает Тевкин. Ангелина работает с деревом (в основном это шлифовка), приклеивает стикеры, занимается сортировкой... Почти как в том фильме: «На сегодня наряды... Песчаный карьер» - «Я!» - «Цементный завод» - «Я!» Человек, которому система могла бы предложить только две вещи: картинное сочувствие и полное забвение, не просто чувствует себя нужным — без него действительно трудно обойтись.
- Думаю, что предприятие по переработке — в будущем наша тематика, - улыбается мама
Ангелины Юлия Жданова. - Мастерские - место уютное, спокойное, Ангелине там комфортно. Она работает в том режиме, в котором способна. Кроме того, ребёнка не оставляют одного, специалисты всегда рядом. Мы, родители, тоже можем участвовать. Для нас очень важно - не сидеть запертыми в четырёх стенах, а быть полезными обществу! Я иногда заменяю волонтёров... Хочется и помочь, и быть примером для других родителей — чтобы не отчаивались, общались, обучались! Ангелина —
слепоглухая, но в её окружении есть и дети с аутизмом, и с синдромом Дауна, - нужно знать, как с ними общаться, и научить её. В мастерских настолько благоприятная обстановка, что Ангелина туда с радостью бежит. Когда я показываю жест, что мы едем на работу, - а это именно работа! - у неё сразу повышается настроение. Это как очаг, как место у костра, которое нас собирает, и мы очень счастливы...
Мастерить будущее
Сейчас в мастерских - несколько десятков ребят с нарушениями слуха и зрения. Чтобы каждый приехал к нужному времени, сел за свою операцию, получил инструкцию от мастера (и ещё миллион оперативных вопросов вплоть до «Наташа, мы там всё уронили») - всем этим занимается Наталья Чиркина.
- Моя дочка родилась сильно раньше срока. Я искала специалистов, пыталась понять, как нам свою жизнь выстраивать. Так я познакомилась с супругами Тевкиными, с Юлей Кремневой - окружение очень принимающее и щедрое на информацию...
Наталья вспоминает, что мастерские начинались человек с пяти-шести. А теперь - «нас
ограничивает только пространство!»
- Каждому ребенку даётся та деятельность, которая ему доступна, - рассказывает она. - Если есть только чувствительность в кончиках пальцев, ребёнок будет шкурить... И поскольку детей много, результат всегда виден. Каждый понимает, что в любой игрушке или сувенире есть и его вклад. Это очень мотивирует.
У нас дети начинают общаться: с мастерами, с тьютором, между собой. Эффект может дать просто то, что рядом с одним ребёнком садится другой. И тот, кто, по поведенческим
особенностям, не хотел ничего делать - смотрит на соседа и начинает работать.
Детям прививается дисциплина, ответственность, узнаётся слово «надо». Чем раньше ребёнок к этому приходит, тем гармоничнее идёт его становление.
Родители начинают видеть в нём потенциал, которого раньше не замечали. Мы же так устроены, что у нас достаточно узкий взгляд на собственных детей. И когда мастер показывает, что ребёнку доступно — это настоящее открытие!
Открытие, кажется, совсем простое. Но чем ребёнок старше, тем меньше шанс его сделать. Для детей и подростков есть образовательные учреждения: садики, школы. Они учатся (чему-нибудь, чему может научить система, для которой особый ученик — это дополнительная нагрузка, или вообще человек-невидимка), а родители успокаиваются. Школа научит всему, что нужно, разве нет? К сожалению, как раз нужному вряд ли научит. Ребёнок вырастает, и выясняется, что он не готов к реальной жизни. С сексуальным воспитанием - пробел, с бытовыми навыками тоже, в телефоне сидеть может, а отрезать кусок хлеба - нет. Чтение и письмо, которым учат в школе, не добавляют самостоятельности. И родители растеряны, потому что не понимают возможностей
своего ребёнка. А попав мастерские, удивляются: ничего себе! Он занят! Он может быть один! И сами они впервые в жизни могут побыть одни, без ребёнка...
Более понятным, осязаемым становится не только настоящее, но и будущее. Для родителей это болезненная тема: когда у государства отлажена схема «ПНИ, уколоть и на койку», трудно оставаться оптимистом. Мастерские предлагают другой вариант: даже если у тебя есть всего несколько прикладных навыков, ты востребован на производстве, нужен обществу.
- Если в будущем будет возможность заниматься не сильно трудоёмкой физической работой - на которую не поставишь квалифицированного специалиста, но и без неё никак не обойтись - то Лена к этому готова, - говорит Сергей Борисович, папа 19-летней Лены Жаровой. - Лена не слышит, отстаёт в умственном развитии. Но мы с ней и плаванием занимались, и физкультурой. Она всегда у меня была умничкой! В общем, состояние позволяет заниматься трудовой деятельностью. В мастерских она шлифует деревянные заготовки, клеит, обрабатывает пластмассовые изделия... Это несложная, но скрупулёзная работа. А ещё здесь Лена общается, с помощью дактиля. Она с удовольствием сюда приходит.
Работать независимо от тяжести заболевания - это не утопия, которая рассыпается, едва
соприкоснувшись с реальностью. Не пост в соцсети про «поможем бедным детям» (точнее, красиво проанонсируем помощь, а потом забросим эту тему). Это следствие успешного опыта в мастерских. В рамках проекта уже трудоустроено несколько человек: в «Ральф Рингер», в фонд «Мозаика счастья», в «Артель блаженных»... Теперь они могут зарабатывать - и дело тут не столько в деньгах, сколько в сохранении человеческого достоинства.
Сейчас в мастерских - несколько десятков ребят с нарушениями слуха и зрения. Чтобы каждый приехал к нужному времени, сел за свою операцию, получил инструкцию от мастера (и ещё миллион оперативных вопросов вплоть до «Наташа, мы там всё уронили») - всем этим занимается Наталья Чиркина.
- Моя дочка родилась сильно раньше срока. Я искала специалистов, пыталась понять, как нам свою жизнь выстраивать. Так я познакомилась с супругами Тевкиными, с Юлей Кремневой - окружение очень принимающее и щедрое на информацию...
Наталья вспоминает, что мастерские начинались человек с пяти-шести. А теперь - «нас
ограничивает только пространство!»
- Каждому ребенку даётся та деятельность, которая ему доступна, - рассказывает она. - Если есть только чувствительность в кончиках пальцев, ребёнок будет шкурить... И поскольку детей много, результат всегда виден. Каждый понимает, что в любой игрушке или сувенире есть и его вклад. Это очень мотивирует.
У нас дети начинают общаться: с мастерами, с тьютором, между собой. Эффект может дать просто то, что рядом с одним ребёнком садится другой. И тот, кто, по поведенческим
особенностям, не хотел ничего делать - смотрит на соседа и начинает работать.
Детям прививается дисциплина, ответственность, узнаётся слово «надо». Чем раньше ребёнок к этому приходит, тем гармоничнее идёт его становление.
Родители начинают видеть в нём потенциал, которого раньше не замечали. Мы же так устроены, что у нас достаточно узкий взгляд на собственных детей. И когда мастер показывает, что ребёнку доступно — это настоящее открытие!
Открытие, кажется, совсем простое. Но чем ребёнок старше, тем меньше шанс его сделать. Для детей и подростков есть образовательные учреждения: садики, школы. Они учатся (чему-нибудь, чему может научить система, для которой особый ученик — это дополнительная нагрузка, или вообще человек-невидимка), а родители успокаиваются. Школа научит всему, что нужно, разве нет? К сожалению, как раз нужному вряд ли научит. Ребёнок вырастает, и выясняется, что он не готов к реальной жизни. С сексуальным воспитанием - пробел, с бытовыми навыками тоже, в телефоне сидеть может, а отрезать кусок хлеба - нет. Чтение и письмо, которым учат в школе, не добавляют самостоятельности. И родители растеряны, потому что не понимают возможностей
своего ребёнка. А попав мастерские, удивляются: ничего себе! Он занят! Он может быть один! И сами они впервые в жизни могут побыть одни, без ребёнка...
Более понятным, осязаемым становится не только настоящее, но и будущее. Для родителей это болезненная тема: когда у государства отлажена схема «ПНИ, уколоть и на койку», трудно оставаться оптимистом. Мастерские предлагают другой вариант: даже если у тебя есть всего несколько прикладных навыков, ты востребован на производстве, нужен обществу.
- Если в будущем будет возможность заниматься не сильно трудоёмкой физической работой - на которую не поставишь квалифицированного специалиста, но и без неё никак не обойтись - то Лена к этому готова, - говорит Сергей Борисович, папа 19-летней Лены Жаровой. - Лена не слышит, отстаёт в умственном развитии. Но мы с ней и плаванием занимались, и физкультурой. Она всегда у меня была умничкой! В общем, состояние позволяет заниматься трудовой деятельностью. В мастерских она шлифует деревянные заготовки, клеит, обрабатывает пластмассовые изделия... Это несложная, но скрупулёзная работа. А ещё здесь Лена общается, с помощью дактиля. Она с удовольствием сюда приходит.
Работать независимо от тяжести заболевания - это не утопия, которая рассыпается, едва
соприкоснувшись с реальностью. Не пост в соцсети про «поможем бедным детям» (точнее, красиво проанонсируем помощь, а потом забросим эту тему). Это следствие успешного опыта в мастерских. В рамках проекта уже трудоустроено несколько человек: в «Ральф Рингер», в фонд «Мозаика счастья», в «Артель блаженных»... Теперь они могут зарабатывать - и дело тут не столько в деньгах, сколько в сохранении человеческого достоинства.
От Москвы до Забайкалья
Помимо мастеров, с детьми (а иногда и с родителями) занимаются психологи и дефектологи. Психолого-педагогическая поддержка имела, в том числе, форму семинаров: «Что нужно знать об агрессии. Предотвращение проблемного поведения», «Профилактика эмоционального выгорания», «Развитие самостоятельности. Сопровождение взросления»...
Кстати, развитие самостоятельности - это не только работа. Что делает человек, повзрослев и начав зарабатывать? Правильно - съезжает от родителей. Думаете, люди с сенсорными нарушениями — с другой планеты (где наслаждаются гиперопекой), и самостоятельно жить не хотят? Хотят - и, благодаря проекту, могут. Несколько человек, работающих в мастерских, жили в гостевом доме. Это называется «сопровождаемое проживание» - когда просыпаешься по будильнику, завтракаешь, идёшь на работу, - но если возникают затруднения, есть тьютор, готовый помочь. Для ребят это возможность не тратить время на дорогу по московским пробкам... и просто нормальная жизнь, со своими заботами, эмоциями и общением. А для родителей - шанс отдохнуть.
Мастерские, созданные при участии Сообщества семей слепоглухих, действуют не только в Москве. В Нижнем Новгороде это пространство на улице Бринского, созданное совместно с фондом «Открытые двери». Более 50 детей и подростков там занимаются керамикой, театральным искусством, а ещё учатся готовить — без помощи родителей, самостоятельно, повторяя каждое блюдо по несколько раз, чтобы лучше запомнить...
- А уборку там делают девушки из ПНИ, - отмечает Юлия Кремнёва, исполнительный директор межрегиональной благотворительной общественной организации «Сообщество семей слепоглухих». - Им помогли восстановить дееспособность, начать жить на сопровождаемом проживании. А они, в свою очередь, помогают ребятам поддерживать чистоту и добираться до мастерских. В общем, обычная самостоятельная жизнь. Как раньше в деревнях - объединились и выжили...
Также мастерские открылись в Великом Новгороде и Забайкалье. В небольших городах это порой единственная форма социально-трудовой реабилитации детей, ничего другого не предлагается. Поэтому мастерские — это и навыки, и психологическая разгрузка, и
социализация...
- Социализация - это не только научиться готовить или шлифовать доски, - говорит Юлия
Кремнёва. - Социализация - это ощутить свою роль в системе, состоящей из других людей.
Причем в системе, работающей на результат. Не жить по принципу «когда придут и дадут?», а пытаться давать самому... Если ребёнку 10 лет, а маме 40, жить «в режиме ожидания» - это приемлемая позиция. Но когда ребёнку 30, маме 70 - это тупик. Родителям негде взять сил, чтобы перестроиться, их главная задача выжить... И мастерские дают импульс жить иначе.
Помимо мастеров, с детьми (а иногда и с родителями) занимаются психологи и дефектологи. Психолого-педагогическая поддержка имела, в том числе, форму семинаров: «Что нужно знать об агрессии. Предотвращение проблемного поведения», «Профилактика эмоционального выгорания», «Развитие самостоятельности. Сопровождение взросления»...
Кстати, развитие самостоятельности - это не только работа. Что делает человек, повзрослев и начав зарабатывать? Правильно - съезжает от родителей. Думаете, люди с сенсорными нарушениями — с другой планеты (где наслаждаются гиперопекой), и самостоятельно жить не хотят? Хотят - и, благодаря проекту, могут. Несколько человек, работающих в мастерских, жили в гостевом доме. Это называется «сопровождаемое проживание» - когда просыпаешься по будильнику, завтракаешь, идёшь на работу, - но если возникают затруднения, есть тьютор, готовый помочь. Для ребят это возможность не тратить время на дорогу по московским пробкам... и просто нормальная жизнь, со своими заботами, эмоциями и общением. А для родителей - шанс отдохнуть.
Мастерские, созданные при участии Сообщества семей слепоглухих, действуют не только в Москве. В Нижнем Новгороде это пространство на улице Бринского, созданное совместно с фондом «Открытые двери». Более 50 детей и подростков там занимаются керамикой, театральным искусством, а ещё учатся готовить — без помощи родителей, самостоятельно, повторяя каждое блюдо по несколько раз, чтобы лучше запомнить...
- А уборку там делают девушки из ПНИ, - отмечает Юлия Кремнёва, исполнительный директор межрегиональной благотворительной общественной организации «Сообщество семей слепоглухих». - Им помогли восстановить дееспособность, начать жить на сопровождаемом проживании. А они, в свою очередь, помогают ребятам поддерживать чистоту и добираться до мастерских. В общем, обычная самостоятельная жизнь. Как раньше в деревнях - объединились и выжили...
Также мастерские открылись в Великом Новгороде и Забайкалье. В небольших городах это порой единственная форма социально-трудовой реабилитации детей, ничего другого не предлагается. Поэтому мастерские — это и навыки, и психологическая разгрузка, и
социализация...
- Социализация - это не только научиться готовить или шлифовать доски, - говорит Юлия
Кремнёва. - Социализация - это ощутить свою роль в системе, состоящей из других людей.
Причем в системе, работающей на результат. Не жить по принципу «когда придут и дадут?», а пытаться давать самому... Если ребёнку 10 лет, а маме 40, жить «в режиме ожидания» - это приемлемая позиция. Но когда ребёнку 30, маме 70 - это тупик. Родителям негде взять сил, чтобы перестроиться, их главная задача выжить... И мастерские дают импульс жить иначе.